«В минуту отчаяния Люся прислала мне письмо: «С Борей мы разошлись
совсем, для меня это к лучшему, для Маши — нет. Самое противное то, что
он меня так долго обманывал», — рассказывает Татьяна Бестаева.Актриса Театра им. Моссовета Татьяна Бестаева — одна из немногих, на чьих глазах прошла почти вся жизнь Людмилы Гурченко. И, слыша, что о ее любимой Люсе теперь рассказывают другие, Татьяна Владимировна не смогла молчать. Ведь, по ее версии,
Гурченко была совсем не такой, какой ее теперь пытаются представить:
«Сейчас о Люсе много говорят, и в этих рассказах она предстает холодной,
расчетливой эгоисткой, любившей только себя. Но я-то знаю, что она была
способна на настоящее чувство! Она влюблялась, увлекалась, верила, что
это навсегда… И страшно разочаровывалась. Когда-то в одном письме,
написанном в минуту отчаяния, Люся написала мне: «Всех ненавижу, никому
не верю, даже тебе боюсь верить. Вот до чего все дошло». Мы тогда были с
ней очень близки, так что слова «даже тебе» звучали убедительно…
Помню, как я в первый раз увидела Люсю. Я поступила во ВГИК и ехала в троллейбусе на первое занятие. Смотрю, в салоне рядом со мной девушка — вылитая Лолита Торрес!
Помню, как я в первый раз увидела Люсю. Я поступила во ВГИК и ехала в троллейбусе на первое занятие. Смотрю, в салоне рядом со мной девушка — вылитая Лолита Торрес!
